«Боюсь играть людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией»: Павел Деревянко — о «Домашнем аресте», «Дылдах», популярности и семье

— В нашей съемке вы изображали мачо. Притворялись или вы на самом деле такой?

— От настроения зависит. Могу побыть мачо. Но недолго. На съемках или на вечеринке в окружении дам — с удовольствием. А в остальное время я слишком добрый и пушистый. К сожалению.

— К сожалению?

— Иногда нужно быть жестким, чаще говорить «нет» — и в работе, и в других делах. Не всегда получается.

— Вы долго не соглашались играть чиновника-коррупционера в «Домашнем аресте», который в итоге стал одной из лучших ваших работ и принес приз нашего издания «Событие года». Почему сомневались, чего боялись?

— Нет, я никого не боюсь играть, кроме, наверное, людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Не потому, что не смогу, а из-за предрассудков своих и общества, которые развили во мне какую-то несвободу. Пацаны не поймут, короче. (Смеется.) А «Домашний арест» сначала показался мне слишком легкомысленным. Но Семен Слепаков (автор сериала, — прим. КР) нашел убедительные доводы, почему это нужно делать. А потом мы уже вместе с ним уговаривали Сашу Робака. Он тоже не хотел: «Ну, там целовать в задницу тебя нужно… Мой герой слишком тупой». Поэтому Семену пришлось немного корректировать его образ.

— А вы ничего не просили менять в своем герое?

— Там все так четко, понятно и доходчиво было. Нужно было только не испортить.

— Какой проект сделал вас по-настоящему популярным актером?

— Их было несколько: «Девять жизней Нестора Махно», «Неваляшка», «Обратная сторона Луны», «Брестская крепость», «Оттепель». И вот «Домашний арест» — после него наконец стали узнавать на улицах. (Смеется). А за «Гитлер капут!», например, до сих пор простить не могут. Очень много хейтеров у этого фильма, впрочем, как и ярых поклонников.

— А критику как переносите?

— Сейчас гораздо спокойнее, чем раньше. Да, была бы критика конструктивная, так нет, поливают просто, кто во что горазд. В общем, учусь не реагировать. 

— Этим летом вам исполнилось 43 года. Кризис среднего возраста уже перескочили? Или его и не было?

— Начал рефлексировать в 28 примерно, когда стал более-менее осознанно жить. Так и продолжаю до сих пор. Что касается кризиса, то в острой фазе я его не ощущал никогда. Нет времени грустить или думать о том, что пора бы уже писать мемуары. Разве что слишком много за все это время налипло неврозов, они, конечно, наложили свой отпечаток. Но ничего, как говорится, все перемелется, мука будет.

— Бешеный темп съемок не лишил вас оптимизма. Вы вообще умеете злиться или всегда в хорошем настроении?

— Когда гаснет свет софитов, я люблю помолчать, побыть один некоторое время. Что касается работы, я ее действительно очень люблю, в связи с чем у меня классное настроение практически всегда. И я понимаю, что так нужно. Это правильно — дарить окружающим свой позитив. Я призван это делать.

— В октябре на канале СТС выходит сериал «Дылды» о волейбольной команде девушек, где ваш герой-тренер «сексист и хам»…

— Было интересно сыграть такую брутальную сволочь. Я люблю героев, которые в процессе истории меняются. В последнее время мне предлагают много романтических и авантюрных комедий, но я вдруг понял, что мне это неинтересно. Жажду образов ярких, сочных, разных.

— Как вы относитесь к феминизму?

— Мне кажется, женщина должна оставаться женщиной, а мужчина — настоящим мужчиной. Конечно, я за равноправие, но еще больше — за нормальное человеческое общение, любовь, симпатию. Меня приводит в сильное замешательство, когда женщина оскорбляется, если ты предлагаешь понести ее сумку или заплатить за нее. Но, может быть, я просто не современный. 

— Вы не считаете себя современным человеком?

— Я считаю себя адекватным. Так или иначе, на мне отражаются все изменения в мире. Мне было очень хорошо в моем прошлом. Скучаю по тем человеческим отношениям, по людям, по времени, когда не было мобильных телефонов. С некоторой опаской и все-таки с надеждой смотрю в будущее.

— Ваш персонаж в «Дылдах» явно вдохновлен заслуженным тренером России по волейболу Николаем Карполем, который был знаменит и тем, что жестко орал на своих подопечных. Про него даже пародии делали в КВН.

— Да, он один из вдохновителей. До съемок я про него практически ничего не знал, не особо интересовался волейболом. А когда посмотрел несколько видео, где он орет на девчонок на чем свет стоит, удивился, что такое бывает.

— Будете орать на команду?

— Конечно, буду! Но Николай Васильевич Карполь — отменный психолог и делал это намеренно: когда нужно, бешено ругался, а в иные моменты шутил и был по-отечески чутким.

— А когда на вас орал режиссер?

— На меня? (Смеется.) Очень давно… Ярко помню только один момент, когда в 2005-м снимали «Дело о «Мертвых душах» с Павлом Лунгиным. Я был тогда совсем неопытным актером и забывал, что на мне висит микрофон, а режиссеры между дублями не снимают наушники. Дождливый день, суета, понимаю, что не успеваю собраться, правильно сыграть. И вот я говорю своей подруге, художнику-гримеру Лере: «Ну, все, теперь у нас завод по производству хреновых фильмов». И где-то метрах в двадцати от нас Павел Семенович как закипит! Ведь он уже был зол на все в тот ужасный съемочный день, и ему нужно было куда-то выплеснуть свои эмоции. Он срывает свои наушники и кричит на меня сильно и матом в том числе! (Смеется.) В общем, весело было. С тех пор много чего произошло, но подобных историй больше не случалось. Если честно, последнее время я сам могу заорать на кого-нибудь на площадке, но только по делу, разумеется.

— Вы стильный. Сами подбираете образы или кто-то еще этим занимается?

— У меня довольно хороший вкус, смею надеяться. И да, я люблю классные, стильные вещички. Выбираю, как правило, сам, за редким исключением. Часто покупаю вещи и никогда их не ношу. Одежды, в общем, скопилось много, она уже не вмещается в гардероб, надо бы его как-то расширить. По фотографиям видно, что я люблю разнообразные очки. Неплохая коллекция бы собралась, если бы я их так часто не терял или не забывал где-нибудь. Так что всегда охочусь за новыми. 

— В Театре им. Моссовета у вас главный хит — «Великолепный рогоносец», где вы играете в паре с Юлией Хлыниной. Ваш герой — не в себе. Играете на разрыв. Собирать себя после спектакля, наверное, приходится по кусочкам?

— Где-то в течение полугода после премьеры было именно так, как вы говорите, реально тяжело. Пару раз вызывали скорую после спектакля, совершенно я был обессилен. Мой герой Бруно в прямом смысле сходит с ума от ревности. И только где-то после 15-го спектакля я успокоился, распределился, и сейчас все проходит отлично. Иногда даже хватает сил после представления сходить с друзьями звонко развеяться.

— Слышал, что ваш ближний круг совсем не из актерской среды…

— Так или иначе, почти все мои близкие друзья занимаются творчеством или искусством. Из актеров, пожалуй, самый близкий мой кум, Артем Ткаченко, если вам это интересно. Стоматологи, татуировщик, скульптор — это из московских и питерских. А старинные друзья в моем родном Таганроге — строитель, фермер, валютчик… (Смеется.) Полная чаша, короче.

— Как проводите выходные?

— Счастлив, когда удается потренироваться. Тело требует. Но порой из-за плотного графика могу целый месяц не ходить в зал. И конечно, всегда стремлюсь увидеть своих девчонок (Варвару, 9 лет, и Александру, 5 лет, их мама — предприниматель Дарья Мясищева, — прим. КР). Порой очень не хватает их энергии и звонкого смеха. Семья для меня очень важна, так же как самореализация и моя профессия. Если бы не было семьи, я бы давно себя «съел». Она дает мне ощущение, что не зря живу.

— Вы строгий отец или балуете их?

— Я нормальный, адекватный, строгий в меру папа. Дочки у меня замечательные. Варька, старшая, хочет стать кондитером. Но недавно она заявила вдруг: «Я хочу сняться в кино». Я ей говорю: «Варя, только через мой труп». Я нарочно. Конечно, я не буду ей ничего запрещать, просто не хочу, чтобы она думала, что это легко. Мол, папа у тебя артист, значит, и у тебя получится. Это полная ерунда. Категорически запрещаю ей хвастаться тем, что у нее папа актер, узнаю — отругаю. Единственное, чего мне хочется, чтобы они были счастливы.