Страсти по атому: Как прославляют подвиг советских физиков на экране

Одно из важнейших событий в истории прошлого века – важнейшее, пожалуй, после окончания Второй мировой войны, определившее на годы вперед, вплоть до сегодняшнего дня, геополитический ландшафт – случилось 75 лет назад. Поэт Сергей Михалков еще тогда емко описал его в нескольких коротких, но хлестких строчках: «Просто, скромно, без апломба сообщило миру ТАСС, что, мол, атомная бомба есть у вас и есть у нас. Да-с!»

Что за этим событием и за этими строчками (и за этим многозначительным «Да-с!») стояло? С одной стороны, необъятно многое. А с другой – ничего как будто особенно захватывающего. Выдающиеся умы в некотором количестве собрались под руководством самого из них выдающегося, думали-думали, проводили вычисления, выдвигали и обсуждали смелые идеи и в конце концов соорудили такую штуку. С помощью которой, если применить ее по прямому назначению, можно, что называется, весь мир в труху. Тем и обеспечивается с тех пор относительно спокойное – без полномасштабных глобальных конфликтов, по крайней мере, – существование человечества.

Советские ученые, стало быть, не просто что-то полезное изобрели, но совершили настоящий подвиг. А подвиги нужно увековечивать. В том числе – а в современных условиях в первую очередь – на экранах, в формате художественно-кинематографическом. Однако у нас с этим всегда было, откровенно говоря, негусто. Для сравнения: у них там пресловутый «Проект «Манхэттен» целые огромные поп-культурные пласты породил. Тогда как в СССР тема атомной физики и всего, что с ней связано, освещалась в лучшем случае точечно. Да и то по большей части сугубо в рамках противопоставления нашего мирного атома их воинствующему империалистическому атому.

После 1991 года ситуация, впрочем, не сильно поменялась. Никто подвиг советских ученых на экранах увековечивать не спешил. Так продолжалось до совсем недавнего времени, когда с разницей в пять лет вышли два телевизионных сериала, разработке советской атомной бомбы непосредственно посвященных: «Бомба» (2020) и «Атом» (2025). Первый, правда, и в момент премьеры заметного интереса публики как будто не вызвал, и довольно быстро позабылся. Зато второй вызвал заметный интерес. Как минимум широко обсуждаемым его точно можно назвать.

Тем не менее мы сейчас не будем рассматривать ни один из них как отдельное самостоятельное драматическое произведение. А обратим внимание на конкретный аспект: как именно их авторы понимают и формулируют суть подвига советских ученых. То есть. Подвиг же всегда по определению сопряжен с самоотверженностью и преодолением. И в случае, скажем, с солдатским подвигом все и так понятно: кругом враги, патроны на исходе, отступать некуда, но наш герой встает во весь рост и ценой собственной жизни проделывает что-то такое, что позволяет переломить ход сражения. Бросается грудью на амбразуру или под танк прыгает, обвешанный гранатами.

С учеными в этом плане сложнее. Врагов поблизости, как правило, нет, и танков нет, и амбразур, и жизнь свою отдать при всем желании некому. Всякое, конечно, может быть. Но в основном деятельность ученых сводится к тому, что они думают-думают, проводят вычисления, выдвигают и обсуждают смелые идеи. Нужно, безусловно, учитывать, что те, кто стоял за реализацией советского атомного проекта, в отличие от американских коллег, вынуждены были деятельность свою осуществлять в условиях, максимально приближенных к боевым. Когда кругом – разрушенная войной страна. Со всеми отсюда тяжкими вытекающими. И то, что им удалось такого результата, несмотря ни на что, добиться, – действительно подвиг. Но ведь надо же это все еще и в какую-то такую драматургическую форму облечь, чтобы любой обычный зритель посмотрел и сразу понял бы, что да, ученые тоже герои. Проникся бы, зауважал и впредь бы чтил. Задача, если так прикинуть, не из легких. Потому, вероятно, к ней почти и не подступался никто.

Хотя в советское еще время были случаи. Те самые, точечные. Например, «Девять дней одного года» (1961) Михаила Ромма – оттепельный шедевр. Он вообще-то немного о другом: герой Алексея Баталова – талантливый физик, занятый исследованиями в области управляемого ядерного синтеза. Но исследования эти подразумевают довольно высокий риск для здоровья, поскольку радиация – дело такое, чуть зазевался – и привет, лучевая болезнь. И вот вам, собственно, иллюстрация того, как ученые в своей деятельности, зачастую кажущейся обывателю безопасной синекурой, самоотверженно совершают настоящие подвиги.

Причем вот этот непосредственно ученый, сыгранный Баталовым, еще и к созданию атомной бомбы напрямую все же причастен. Как следует из диалога ближе к концу фильма. Отец, простой деревенский мужик, напрямую спрашивает: «Ты бомбу делал?» И в вопросе, судя по интонации и контексту, подразумевается дополнительный вопрос. На что тот отвечает коротко, но исчерпывающе: «Делал. Если бы мы ее не сделали, не было бы у нас с тобой этого разговора, батя. И половины человечества тоже».

В Советском Союзе – на пиковом этапе его истории, пришедшемся на 1960-е и 1970-е, – вообще умели правильно, грамотно прославлять труд ученых. Упорнее всех эту ниву окучивал писатель Даниил Гранин, среди прочего поучаствовав деятельно в создании двухсерийного фильма «Выбор цели» (1975). Об ученых, лично поспособствовавших наступлению атомной эры. Не только, заметьте, советских. А вообще. То есть помимо Игоря Курчатова здесь фигурируют и Нильс Бор, и Роберт Оппенгеймер. Причем в роли последнего Сергей Юрский блистает ослепительно, заранее Киллиана Мерфи уделывая. И роль у него, к слову, не второстепенная, а столь же значимая, как и у Сергея Бондарчука, сыгравшего Курчатова.

В «Выборе цели» Даниил Гранин и Игорь Таланкин (режиссер и соавтор сценария) сосредоточились на морально-этической стороне проблемы, представив героев-ученых заложниками беспощадных обстоятельств. Вроде как все понимают, что атомная бомба – это, как ни крути, натуральный апокалипсис, помещенный в компактный объем. Соответственно, сделать атомную бомбу – фактически означает впустить в мир неиллюзорную, ненулевую вероятность того, что в любую минуту может наступить конец света. Которая вплоть до этого самого конца света будет нависать над всеми нами. Понимают, но поделать ничего не могут. По поводу чего рефлексируют.

В том и заключается подвиг наших ученых согласно фильму «Выбор цели». В том, что сумели-таки отбросить рефлексию, взять себя в руки и соорудить атомную бомбу в кратчайшие сроки, пока вчерашние союзники не воспользовались своей уже имеющейся атомной бомбой для установления единоличного господства на планете. И в первую очередь заслуга в том – по фильму опять же – Игоря Курчатова, который и сам не слишком был рад перспективе стать одним из отцов орудия Судного дня.

Но рассудил так: «Мир не обеспечишь призывами. Даже самых лучших людей, таких как Бор. Вот когда у нас бомба будет, тогда можно будет разговаривать и договариваться». Сохранять правильные моральные ориентиры и не терять присутствия духа в парадоксальных обстоятельствах, когда ты вроде бы мир спасаешь, но вместе с тем, не исключено, приговариваешь к гибели – это, возможно, наивысшее проявление героизма.

Сериалы «Бомба» и «Атом», в свою очередь, больше сосредоточены сугубо на физике. Во всех смыслах, прямых и переносных. При этом в общих чертах канву «Выбора цели» воспроизводят. И Курчатов там есть, и Нильс Бор, и кто-то вроде персонажа Георгия Жженова, и какие-то отдельные сюжетные моменты повторяются. Но рефлексия по поводу судеб мира если и наличествует, то где-то совсем на заднем плане. Тогда как на переднем – куда более приземленные, насущные вещи.

В «Бомбе», допустим, целый эпизод посвящен научной дискуссии о конструкции чего-то там. Какой она должна быть, эта конструкция: горизонтальной или же вертикальной. Персонаж Евгения Ткачука на наглядном примере коллеги и по совместительству своей бывшей возлюбленной доказывает, что вертикальной. А какой-то почтенный дед настаивает, что горизонтальной. В итоге, конечно, персонаж Ткачука одерживает верх. Тем самым в очередной раз подтверждается: sex sells. Даже в Советском Союзе.

В другом эпизоде пересказывается глава из книги профессора Вениамина Ароновича Цукермана о том, как тот ловко придумал зеркало из парикмахерской переквалифицировать в научный инструмент для опытов по фотографированию взрывов. Но курьезная эта байка введена в сюжет не столько ради пущей достоверности, сколько для того, чтобы подвести нас (в очередной раз) к разговору о том, как гениальные советские ученые вынуждены были противостоять советской действительности. При которой им, видите ли, не могут в достаточных количествах и в срок поставить не то что профессиональное оборудование, но даже банальные зеркала.

Собственно, в этом и состоит подвиг советских ученых по версии сериала «Бомба». В противостоянии системе. Вот оно, то самое обстоятельство, которое необходимо для достижения высшей цели самоотверженно преодолеть. Не единственное, впрочем: любовные страсти не отменяются. Но самое серьезное, несомненно.

Взять того же персонажа Ткачука. Его, талантливого физика, для начала отправили в лагерь лес валить по личной инициативе Лаврентия Берии. А он ведь тогда еще предупреждал, что за атомными бомбами будущее. Но его никто не слушал. А когда стало всем очевидно, что действительно за атомными бомбами будущее, то вернули обратно, и снова по личной инициативе Лаврентия Берии. Но не предупредили, что невеста его за его же близкого друга вышла замуж. Потом опять отправили в лагерь, но не лес валить, а взрывы фотографировать. А как их фотографировать, если ни фотохронографов, ни зеркал не хватает? Потом зеркала привезли, глядь – а возле зеркала женщина симпатичная. Но заключенная и с начальником лагеря спит. Ну и так далее, так далее, так далее.

В сериале «Атом» также в качестве обстоятельств для преодоления выступают любовные страсти и советская действительность. Однако противостояние последней уже в другом совершенно разрезе подано, гораздо более любопытном, в какой-то степени революционном. Здесь мы видим, как ученые и представители тоталитарной системы, обитая все еще в разных, не пересекающихся измерениях, все же пытаются наладить контакт во имя общего блага. Их взаимодействие и порождает подвиг – не ученых, а общий. Подвиг всего советского народа.

Основную идею сериала, равно как и центральный его конфликт, наиболее ярко и емко выражает диалог между двумя ключевыми персонажами: Игорем Курчатовым (Юрий Чурсин) и куратором атомного проекта от НКВД (Алексей Гуськов). Первый кричит второму: «Вы хотите, чтобы ученые выполняли те условия, которые вы им поставили, но этого не будет никогда!» Тот возражает: «Никакую работу невозможно выполнить без плана, иначе это хаос!» Курчатов же свою позицию аргументирует тезисом о том, что, мол, ученые «не придерживаются никакого плана». На то они и ученые.

Оба, как мы понимаем, по-своему правы. Создание атомной бомбы – затея серьезная, не государственной, а глобальной важности. Абы как нельзя к ней подходить. Порядок нужен, субординация. А то если ученых самим себе предоставить, то неизвестно, чего они наворотят. Вместе с тем, коль скоро речь идет об исследовании материй неведомых, чрезмерное закручивание гаек тоже в данном случае до добра не доведет. Наука свободы требует. Надо, значит, какую-то золотую середину искать. Консенсус какой-то вырабатывать.

Примерно так и получилось советскую атомную бомбу, если верить сериалу «Атом», своевременно создать. Благодаря подвигу в том числе офицеров НКВД, которые сумели укротить неуемную энергию ученых физиков точно так же, как ученые физики сумели укротить неуемную энергию атома. Ну и не будем забывать о подвиге разведчиков, которые тоже не зря на чужбинах шпионские интриги плели, выделенные в отдельный подсюжет. И все же к морали это отношения почти не имеет. А мораль-то вот в чем: вольнодумство – это, конечно, прекрасно, но без разумного контроля ни к чему хорошему не приводит. Лучше и не скажешь. К любой сфере жизни применимо.