Александра Ребенок: «С каждой ролью узнаю что-то новое о себе»

К 45-летию Александры Ребенок публикуем полное интервью с актрисой, приученное к премьере сериала KION «Первый номер». Тема проекта крайне близка нам: закулисье производства глянцевого журнала. О взглядах актрисы на лакировку фальши, женскую реализацию и этикет – ниже.

Давай представим, что работаем над байопиком о тебе. С какого момента ты бы его начала?

— С детства, конечно! Рассказала бы про девочку Сашу. У меня есть столько ярких воспоминаний детства, к которым я очень часто обращаюсь. Ими на самом деле прожито очень много моих ролей. Потому что самые яркие ощущения – первые. Они, как правило, точнее и непосредственнее… И детство дает возможность играть как бы с воспоминанием о тех ощущениях.

Ага, внутренний ребенок Ребенок. А чем бы зафиналила? По классике надо провести героиню через испытания к победе. Что это будет? Может быть, «Золотой орел», который ты получила в этом году за роль в драме Александра Велединского «1993»?

— (Задумывается.) …Признание профессионального сообщества для актеров, конечно, очень важно. Потому что зритель очень непостоянен. Сегодня твой сериал или фильм бьет рейтинги просмотров, и ты на коне, а через неделю выйдет что-то еще ярче, и все твои подписчики утекают на другую страничку и лайкают уже не твои фотки. Так что народная любовь – не самая стабильная валюта. (Смеется.) Другое дело – семья! Это моя опора. И наверное, я бы закончила историю собирательным образом некоего Эвереста для актрисы: я получаю награду за роль, которую мечтала сыграть. И в финале мы дома вместе смотрим трансляцию награждения на большом экране. Я обнимаю детей, целую. Они меня поздравляют, радуются… А может, им вообще неинтересно. Дочка кричит: «Мам, ну потом посмотришь! Глянь, у меня выпал зуб» И я отвлекаюсь: «Ах, боже мой, первый зуб!»

И все же… «Золотой орел» был ожидаем?

— Скорее неожиданным. Надеялась получить его, когда мы были номинированы за другой проект Велединского – «Обитель» (сериал 2000 года, – КР), но ничего не получили. И я хотела победить для него – как для человека, который в меня поверил и столько в меня вложил. На роль в «Обители» пробовались очень много актрис, и я признательна Александру за то, что он остановил свой выбор на мне. Мы же записывали пробы, когда я с животом была. И потом в конце первого съемочного дня мы отпраздновали начало этого большого проекта, и Александр Алексеевич сказал: «Как же я рад, что вы – мои актеры и ансамбль сложился». Он пожелал нам удачи, и тогда я набралась наглости и спросила: «А почему вы сомневались и пробовали других актрис?» Он ответил: «Честно говоря, я думал, ты изменилась» Как? Я что, должна была прийти вся обвешанная сосками и с памперсом в кармане? Он объяснил – мол, есть у мужиков такая тема, что, родив ребенка, женщина меняется. А нужна была такая животная сексуальность…

Не бей меня, но я с Александром Алексеевичем согласен. Вспоминая нашу с тобой первую встречу на «Кинотавре» 2014 года, могу сказать – ты сейчас совершенно другая. И эти изменения в лучшую сторону, естественно. Думаю, именно потому, что за это время ты вышла замуж и стала мамой…

— Это был переломный момент в моей жизни. Я приехала тогда в Сочи с фильмом «До свидания, мама» – моим первым полным метром и первой главной ролью, за что огромное спасибо режиссеру Светлане Проскуриной. А еще во время съемок я встретила Алексея (актер Алексей Вертков, – КР), который стал моим мужем. Спасибо ему за наших прекрасных двоих детей – Ваню и Веру – и, конечно, за то, что подарил мне новую жизнь. Но не будь той меня десятилетней давности, я бы не смогла все это по достоинству оценить.

А вот и «арка героя»!

— Тогда мне казалось, брак и материнство что-то отнимают у женщины. Как совмещать работу и каши с памперсами? Наверное, придется выбирать? Но оказалось наоборот – ты столько приобретаешь! Это ни сыграть, ни заменить чем-то невозможно. Это все-таки одно из глобальных предназначений женщины, как бы банально это ни звучало, и этот опыт дает мне совершенно иную мотивацию и правду существования. Очень рекомендую. (Улыбается.)

Тогда же ты встретилась и с Константином Богомоловым, который стал, по сути, главным режиссером в твоей театральной судьбе?

— Это случилось чуть раньше. В 2013-м он пригласил меня на роль Грушеньки в его спектакле «Карамазовы», и с этого началась моя история в Московском Художественном театре, чего я прежде не могла себе даже представить. Мы тесно сотрудничаем уже больше десяти лет. И в каждой новой работе с Константином Юрьевичем мне сложно и интересно. Он никогда не позволяет повторять уже прежде созданные рисунки роли и заставляет уходить в новые зоны и раскрывать себя. Большая удача актеру с ним поработать.

В сериалах так не поэкспериментируешь.

— Особенно если история растягивается на несколько сезонов. Хочется перемен, новых проявлений твоей героини, а продюсерам, как правило, это не нужно, они хотят, чтобы ты стабильно играл одного и того же персонажа. Чтобы условно высокие каблуки не превращались в мягкие тапочки. (Смеется.) Например, после четырех сезонов «Содержанок» я до сих пор не играю героинь с красными губами – у меня просто аллергия на них… В буквальном смысле. (Смеется.)

Какое клише тебе, кстати, чаще всего предлагают?

— Хитрая, умная, коварная, обольстительная антагонистка. А я очень люблю играть учительниц, молчаливых жен или одиноких математиков, каких-то белых ворон. Обожаю…

С интересом жду выхода сериала KION «Первый номер» в силу близости темы. Твоя героиня там из этого ряда?

— Безусловно! Эта история про то, как некоему лицензионному международному журналу предстоит ребрендинг – превращение в отечественный журнал. За это будет отвечать писатель Константин Иноземцев, которого назначают на место главного редактора. А я играю Зинаиду Фетисову – владелицу крупного рекламного агентства. От нее зависит, сможет ли журнал дальше существовать. Соответственно, с ней надо подружиться, что для Иноземцева, которого играет Евгений Цыганов, большая проблема, потому что у него свои непростые отношения с этим фальшивым, глянцевым миром.

Очень знакомо! Правда, мы прошли через ребрендинг в 2018 году, когда это еще не было необходимостью. Как ты думаешь, насколько достоверно в сериале изображена работа журнала?

— Ну, сценарий писал Сергей Минаев, у которого, как ты знаешь, богатый опыт работы главным редактором глянцевого издания.

Тем не менее главного героя он писал почему-то не с себя, а частично ориентировался на образ Эдуарда Багирова…

— Об этом лучше спросить у Сергея. Я с ним даже не знакома. И предвосхищая твой вопрос: я тоже никого конкретного в своей героине не имела в виду. Мне актерски вообще не близка документальная реализация, и задачу передо мной никто такую не ставил. Но людей из глянца я много знаю, так что это собирательный образ, и любые совпадения случайны.

Интерес к сериалу людей из этой сферы понятен. А чем он может привлечь обычного зрителя?

— Думаю, противопоставлением глянца, ложного мира обложки, где все такие прекрасные и замечательные, и той подноготной, которая за этой обложкой стоит. Этого клубка змей, группы несчастных людей, живущих подчас вовсе не в шикарных апартаментах, как у нас любят представлять на экране журналистов, а в съемной однушке в Бутово, до которой добираются на метро, пусть и в шикарных туфлях, перепавших после очередного модного показа. Вообще, закулисье мира, в который так просто не попасть, – всегда интересно. В том числе и кино, и театра.

Ты ведущая актриса МХТ имени Чехова и Театра на Бронной. В скольких спектаклях ты сейчас занята?

— Ну давай посчитаем. (Перечисляет, загибает пальцы.) И там и там по пять.

При этом все – Константина Богомолова? А что, другие режиссеры в тебе не заинтересованы?

— Думаю, дело во мне. Я очень люблю работать с Константином Юрьевичем. Мне близка его позиция, его отношение к театру, мне ужасно интересно его исследование любого произведения – классического, современного или полностью им написанного. Это всегда интеллектуальная рефлексия на сегодняшний день. Слушать его на репетициях – это отдельное удовольствие. Можно продавать билеты – просто сидеть и слушать его рассуждения на тему. Но мне интересны и другие режиссеры. У меня вышел новый спектакль «Пигмалион», его поставил Сергей Кальварский. «Голоса страны. Школа этикета» поставил Талгат Баталов. Сейчас в МХТ мы приступили к репетициям спектакля «8 разгневанных женщин», режиссер-постановщик которого Алла Сигалова.

Но ты точно муза Богомолова. Ты же еще и снялась во всех его вышедших фильмах и сериалах – «Хороший человек», «Содержанки» и «Кеша должен умереть». А чем отличается его режиссерский подход в кино и в театре?

— Ну, в кино он хотя бы не ругается на тебя. (Смеется.) Чем отличается его площадка от других – хорошим сценарием, отличными диалогами и кастингом. Даже роли с одним словом играют большие артисты. Все с радостью соглашаются сняться. И получается классная актерская команда. Это в основном все те, кто работает в его спектаклях, и нам одно удовольствие существовать вместе в кадре, потому что мы сыграны, у нас уже есть целая жизнь. Это очень важно в нашем деле.

Видел большую часть твоих спектаклей, но не все из них в версии с тобой. В «Дачниках на Бали» твою роль играла Лиза Базыкина, а в «Новой оптимистической» Василиса Перелыгина.

— А ты на премьере «Новую оптимистическую» смотрел? Я была так расстроена от того, что не смогла сыграть премьеру! Мне казалось, что происходит что-то несправедливое, какая-то ошибка, но вспомнила, что этим вечером у меня горит смена в «1993», была вызвана дублерша, которая в темноте должна была реветь вместо меня. Я набрала: «Отменяйте дублершу, могу, еду!» И ревела так! От души! Мне было себя очень жаль в том лесу… Кто ж знал, что мне потом это все вернется в виде «Золотого орла»? И кстати, ровно эту сцену показали на церемонии, когда объявили мое имя. У меня сразу весь пазл сложился. Да и потом я сыграла этот спектакль и до сих пор играю, так что у меня была своя собственная премьера. Вот так бывает. Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь. И порой жизни надо позволять случаться самой и просто наблюдать.

«Школа этикета», которую ты упоминала, идет на новой для тебя сцене…

— Да, весь цикл моноспектаклей «Голоса страны» недавно перенесли в театр-сцену «Мельников» (бывший Театр Романа Виктюка, – КР), который передали в ведение Константина Богомолова.

Твоя героиня в этом спектакле – Анна Валл, потомственная аристократка, тренер по этикету. Часто сталкиваешься с людьми, которым бы такой коуч не помешал?

— Да, например, мне. (Смеется.) Я прочитала пьесу и поняла: да, Саша, вовремя! Вообще, весь цикл – это 12 историй обыкновенных людей, которые просто занимаются своим делом, но, не осознавая этого, делают мир лучше. Если бы Анна Валл не занималась этикетом, она бы не выжила. Это была ее опора. И вообще, этикет – это договоренность людей прожить эту жизнь, минимизируя то неизбежно тяжелое, что в ней есть. Он не о том, как выглядеть. Человек этикета может не знать, как пользоваться тремя вилками, но мы его видим по взаимоотношениям с людьми, а не со столовыми приборами. Это всем необходимо!

Это же первый твой опыт работы на сцене в одиночку. Сложно, когда нет партнера?

— Главное, то, что у меня там 17 печатных страниц монолога с бесконечными абзацами. Но для меня это вообще не проблема. Я с легкостью учу огромное количество текста. Мы репетировали дней 7, наверное, максимум. Я даже без радиоуха выступала.

Понятно, что это дело техники, но все равно не понимаю, как вы это делаете! 11 спектаклей, а ты еще в кино снимаешься, и там тоже текст надо учить.

— Это профдеформация. (Улыбается.) При этом, не поверишь, я совершенно ничего не помню в быту. Просто как рыбка Дори. Каждый мой выход из дома один и тот же извечный вопрос: где мой телефон? Слава богу, дети помогают: «Мама, спокойно, сейчас принесем». Ну и еще у меня часы теперь с ним синхронизированы – нажимаю, и он звонит. Даже представить не можешь, где я его нахожу! То в детской кроватке, то в гардеробе на третьей полке сверху, где шапки прошлого года, которые я не ношу. Потому что хотела посмотреть тот шарф, который, может, к этому пальто подойдет. А потом передумала и решила идти в куртке, но к ней не подходит юбка. Значит, надо надеть штаны, а к ним нужны другие ботинки и… Черт подери, я опаздываю… Где мой телефон?! 

То, что заставляет тебя бежать куда-то, – всегда по любви?

— Знаешь, не могу быть в работе «с холодным сердцем». У меня всегда есть причина, для чего мне надо это сделать. Раз у меня такая профессия, и я не придумала себе до сих пор «свечной заводик», а очень хочется, остается выбирать лучшее из предложенного. В выборе ролей тоже есть сюжет мой личный, и порой какая-то абсолютно простая история про деревню выиграет у навороченного, предполагаемо модного сериала, просто потому, что я только что уже была в таком образе в тяжелом люксе, красных губах и туфлях. Следующее надо брать что-то иное, а дальше я придумаю опять новое для себя. Так иду вперед.

Честно, у тебя съемок чисто ради денег вообще не бывает?

— И театр, и кино – это коллективное творчество. И тут без любви никак. Без химии роман не получится. А зачем вообще тогда этим заниматься? И если чисто ради денег, то зачем таким сложным путем? Надо идти в бизнес. Другое дело, когда не хочется этот проект, но другого предложения сегодня нет. Как быть с «любовью»? Вот я не раз замечала: когда очень не хочется что-то делать, то ногу подвернешь, то температура подскочит. Лучше не надо! А если уже согласился, то работай «по любви». Как говорится, расслабься и получи удовольствие – найди в этом для себя какую-то драгоценность. Например, всего одну фразу, про которую думаешь: «О! Я бы хотела вот так когда-нибудь в жизни кому-то сказать!» Все! И мне уже не скучно, потому что я знаю, что у меня будет та самая сцена, где я так скажу. И жить сразу становится легче.

Классная все-таки профессия! Роль может качественно улучшить жизнь…

— Конечно! Любая роль позволяет узнать что-то новое. И прежде всего про саму себя.